Украинский велогонщик Марк Падун: «Тур де Франс – не лучшая мечта. Это три недели ада!»

22-летний спортсмен, побывавший в топ-3 престижнейшей «Вуэльты», – о фигурном катании на скорость, мечте об обычном велосипеде, семье и затворничестве в Италии

Украинский велогонщик Марк Падун рассказал нам об отличиях профессиональных велосипедов от любительских, а также том, как тряслись коленки при виде коллег, о выдуманном «Дакаре», подготовке и участии в соревнованиях.

— Марк, вы сами ездите на обычных велосипедах, или в вашей жизни сейчас только профессиональные?
— Сейчас только профессиональные. Я хочу купить обычный — просто кататься, в магазин ездить. Чтобы свой купить, нужно деньги тратить, а шоссейные команда дает.

— Свой первый велосипед помните?
— Наверное, какой-то трехколесный был, старенький. Точно не помню. На двухколесный сел года в четыре-пять.

— Сколько велосипедов успели сменить?
— Больше десяти точно.

— Когда решили заниматься профессионально?
— Там такая смешная история. У меня был свой велосипед, но я его сломал. И как раз мой будущий тренер по велоспорту ходил по школам и звал детей в секцию. Я был одним из тех, кто пришел. Думаю: «Похожу. Хоть на велосипеде покатаюсь». И как-то до сих пор катаюсь.

— Становилась ваша фамилия когда-то поводом для подколов?
— Дети найдут повод посмеяться, какая бы ни была фамилия. А с моей уж тем более! Когда был ребенком, конечно, это не нравилось. Сейчас лучше. Я же в Италии живу, и для них это странное и простое слово. Моя фамилия здесь звучит намного проще, чем какой-то Гаспаротто. А тут Падун, и все. И у них нет никаких ассоциаций.

— Где начинали заниматься велоспортом?
— В Донецке. Первым тренером был Виктор Горбунов, уже покойный.

— Сразу с шоссе начинали или пробовали разные виды?
— Когда я пришел туда, мне 11 лет было, и главным было просто научиться велосипедом управлять. Это был скорее не спорт, а род деятельности. Потом уже по чуть-чуть начали на разные гонки возить. Был и велокросс по парку, и на шоссе нас вывозили, и фигурное катание было: на дороге расставляли столбики, и нужно было их объезжать на скорость. По маутинбайку, кросс-кантри, тоже соревнования были. Когда уже понял, что хочу чего-то серьезного добиться в жизни, поступил в Киевское училище, и там уже делал только шоссе.

— Когда смотришь те же шоссе, трек, маутинбайк, кажется, что это абсолютно разные миры. Вы пересекаетесь с украинцами из других видов велоспорта?
— С шоссейниками и велотрековиками часто сталкиваюсь. А вот с байкистами очень редко, практически никого там не знаю, и уж тем более в BMX.

— Есть у вас кумиры в велоспорте?
— Кумира нет. Раньше, естественно, все мне нравились — их же по телевизору показывали! Сейчас есть спортсмены-авторитеты, есть яркие личности, как Петр Савин, есть профессионал своего дела, капитан нашей команды Винченцо Нибали (итальянский победитель всех трех гранд-туров в генеральной классификации. — Авт.). И Крис Фрум (6-кратный победитель гранд-туров. — Авт.) мне очень нравится за его профессионализм.

— Вы также пересекались с бывшим лучшим молодым участником «Тур де Франс» Ярославом Поповичем. Он вам давал какие-то советы?
— Да, давал и он, и Андрей Гривко, и Сергей Гончар (побеждавший на этапах в гранд-турах — Авт.). Сергей Гончар очень часто мне пишет, помогает советами. Такое чувство, что он был моим тренером всю жизнь — звонит, узнает, как дела, дает советы, очень дельные. По «Вуэльте», например: он был одним из тех людей, которые рекомендовали мне в этом году переходить в протур, а не оставаться на четвертый год в любителях. Рассказывал, как ехать по гранд-турам, как вести себя в гонке. У меня было падение на «Туре Австрии» в июле — я там ребро себе сломал, горло порезал, и он подсказывал, как лучше восстановиться, поделился со своего опыта ощущениями, которые меня ждут.

— Сейчас вы уже не живете в Украине. Где тренируетесь?
— Большую часть времени я провожу в Италии. Последние два года гонялся в любительской итальянской команде Colpack в Бергамо и решил остаться здесь, в этом же городе, так как у меня остались хорошие отношения с этими людьми. Они очень помогали и в то время, и сейчас помогают. И не скажешь, что из команды ушел. Стали familiare — как семья. Они спрашивают, как дела, время от времени встречаемся. Как пример, перед чемпионатом мира в Инсбруке в сентябре ко мне пришли мои бывшие менеджеры — мы с ними пошли поужинали, пообщались. Они помогли отвлечься от всяких мыслей ненужных, смотивировали.

— Вы сейчас выступаете за команду Bahrain Merida, но живете в Италии. Как это работает?
— Я здесь живу и тренируюсь. У меня тренер — итальянец, спортивный директор — бельгиец. Я всегда с ними на связи. Когда приходит гонка, мне присылают билет на имейл. У меня тут аэропорт недалеко от дома — 5-10 километров. Я лечу на гонку: приезжаю за 1-3 дня до старта. Проезжаем гонку и разлетаемся все по домам: кто в Италию, кто в Германию, кто еще куда-то.

— Как вам в Италии?
— Я сам по себе человек, который любит дома посидеть. Затворник. Поэтому у меня особо и образ жизни не поменялся по сравнению с тем, что был дома, в Украине. Высыпаюсь, завтракаю, еду тренируюсь целый день на велосипеде, приезжаю, сижу отдыхаю и вечерком выхожу прогуляться – все то же самое. Культура отличается, но особо в нее не вовлекался. Естественно, больше друзей осталось в Украине, но это связано не с языком: просто есть пару друзей, с которыми мы долгое время пробыли вместе. Такие же люди со временем появляются и здесь. Мне город нравится. Могу сравнить с нашим Ужгородом или скорее даже со Львовом. Бергамо небольшой, но насыщенный, здесь все есть. Достаточно спокойный, тем не менее здесь довольно много движа. Окружен горами с трех сторон.

— Как попали в команду Бахрейна?
— Я в Италии хорошо выступал на гонках, и мне предложили контракт.

— То есть просто увидели вас и предложили? Это так работает?
— Нет (смеется). Практически у каждого гонщика, который начинает неплохо выступать на любительском уровне, появляется менеджер. Потом он уже представляет гонщика и «преподносит» его команде. А команда уже дает контракт.

— Чем отличается опыт в профикоманде от любительской?
— Разница огромная. Не считая дистанций и уровня, есть много-много путешествий. В любителях было так: мы сели в автобусе и проехали 200-300 километров, максимум 500, и через день уже назад возвращаемся. Редко когда были многодневные гонки. Пару раз в том году выезжали в Люксембург. В основном все в Италии. А здесь уже, можно сказать, реальная командировка. Организация, естественно, выше. И жизнь спокойнее, потому что ты знаешь четкий план, что будет дальше. Хотя у меня в любителях была очень организованная команда.

— В этом году вы дебютировали в гранд-туре — участвовали в «Вуэльте». Когда узнали, что туда поедете, и как туда вообще попадают?
— Мы это обсуждали еще в октябре прошлого года, когда переходил в команду. Меня спрашивали, какие у меня задачи на год, что бы хотел проехать. И я одной из гонок назвал «Вуэльту». В этом году я хорошо выступал, и команда решила, что мне будет полезно набраться опыта. Я стабильно стоял в резерве на всех трех гранд-турах, а на «Вуэльте» был в движущем составе. Я, конечно, с удовольствием поехал. Было тяжело, допустил много ошибок в подготовке. После падения в Австрии я слишком рано начал усиленно тренироваться. Меня тренер успокаивал, а я думал: «Да че, у меня ничего не болит». В итоге переборщил с тренировками и приехал на «Вуэльту» сильно уставшим. Но все равно вышло призовое место получить на одном этапе.

— Как готовитесь к таким важным стартам, как гранд-тур?
— Ничем не отличается от подготовки к другим стартам. Выезжаешь на тренировку и делаешь небольшую имитацию гонки. Большая проблема некоторых спортсменов в том, что они думают, что нужно ездить много и часто, и все. А на самом деле нужно организм постоянно в небольшой стресс вводить. Например, если едешь в гору, то с небольшими сменами ритма, делая ускорения.

— Как бы вы описали свой дебютный опыт на «Вуэльте»?
— Обычно у меня если было плохое самочувствие, то я думал: «Ну ладно, осталось потерпеть еще 2-4 дня». А там: «Ну ладно, осталось потерпеть еще две недели» (улыбается). С другой стороны, если на гонке все хорошо, то уже своя атмосфера появляется. За недельную гонку начинаешь сдруживаться с пацанами из команды. А за три недели становитесь очень близкими.

— Первый этап вы закончили в топ-50, а потом выпали из сотни. Что случилось?
— А там не было какой-то борьбы за определенные места в зачете. Там шла борьба только за первую десятку, а остальные гонщики, который ловили больше время, больше береглись, в том числе и я. К примеру, за 20 километров до финиша ты отстаешь, чтобы экономить силы и помогать лидеру. Тогда ты, грубо говоря, сушишь весла, а капитаны борются до последнего. И каждому нужно помочь: чтобы где-то ветер не словил, где-то флягу привезти, если дождь идет — одежду. В этой гонке у меня была роль набираться опыта и помогать капитану.

— 12-й этап вам дался лучше всего – третье место. Почему именно он был самым удачным?
— Я на второй неделе достаточно неплохо себя чувствовал. На первой была страшная жара — за 40 градусов практически девять дней. Я такое сильно не люблю. А в тот день была прям идеальная для меня погода: полудождик, полупасмурно, 23-25 градусов. Дорога постоянно вверх-вниз. Мне такое очень нравится. Так совпало: и самочувствие, и погода, и настроение хорошее, морально был заряжен. Я решил, что хочу в отрыв, команда дала добро, и как-то все сложилось.

— Почему сошли на 17-м?
— Уже на второй день отдыха у меня поднялась температура. Перед этим у нас был финиш на Лагос-де-Ковадонга. Этап мы ехали при 25 градусах, финиш был 12 или даже 8. Скачок температуры, плюс финишировали наверху, и надо было спускаться. Видимо, где-то на спуске промерз. Еще и уставший. И организм не выдержал. Такие гонки — это не только сесть на велосипед и проехаться. Это 60% результата, а 40% — нужно за собой следить, питаться, мыться быстрее под теплой водой, не сидеть под сквозняком, пойти раньше спать. Есть много вещей, которым нужно научиться и которые нужно правильно делать.

— Ваша команда заняла второе место на «Вуэльте». Что для вас означает бок о бок выступать со спортсменами такого уровня?
— В начале года это было что-то невероятное вообще. Первые сборы, первые гонки — начинаешь к своим привыкать, а тут из других команд звезды, которых раньше по телику видел. Когда проехал уже гонок тридцать, как-то начало успокаиваться. Есть уважение к профессионалам. Но уже нет такого: «О, звезда!», и чтобы колени трусились при его виде. Но это после тридцатой, а поначалу, конечно же, было (смеется). Даже на сборах.

— Есть какие-то традиции внутри команды? Возможно, посвящение новичков или особенное празднование?
— Команда молодая — только два года существует, поэтому там нет каких-то определенных традиций. Но после победы или пройденного гранд-тура все вместе ужинают, расслабляются.

— Как думаете, какие у вас шансы после таких результатов в следующем году попасть уже не на один гранд-тур и, возможно, даже на «Тур де Франс»?
— Сейчас конец года, и уже определенные разговоры ведем. По окончанию сезона будут обсуждаться планы, какой гранд-тур и когда, какая подготовка будет.

— Наверное, проехать «Тур де Франс» — это мечта каждого велосипедиста…
— Я вам скажу, это не лучшая мечта (улыбается). Когда по телевизору смотришь — это одно, а когда участвуешь — совсем другое. Когда хорошо себя чувствуешь, временами кажется, что это ад, а когда нехорошо, еще хуже. Все несутся, как последний раз в жизни. И так три недели каждый день. И это не пацаны по улице катаются, а профессионалы, каждый из которых сильный и упорно работал. Тем не менее это вещи, которые нам нравятся.

— На чемпионате мира вы стали пятым в категории до 23 лет. Довольны таким результатом?
— Это было недалеко от «Вуэльты», которую я покинул не самым лучшим образом. И настроение у меня было не совсем оптимистичным, особенно после того, как я неудачно проехал разделку — даже не попал в топ-10, а рассчитывал показать результат намного лучше. Морально немножко был сдвинут. В андерах пацаны моего возраста, и они ехали не на каком-то заоблачном уровне. Если бы я знал, что тогда уже буду лучше себя чувствовать, по-другому бы все сделал. Например, не работал бы в таком отрыве. Думал, что лучший способ показать результат будет отъехать от группы лидеров как можно дальше и на последнем кругу пытаться удержаться с первыми. А так получилось, что сил было намного больше, чем у большинства парней, и я мог бы не держаться с первыми, а бороться с ними, на что я со старта гонки не рассчитывал.

— Кто с вами ездит на соревнованиях, когда вы выступаете не за клуб, а за сборную?
— Главные тренеры сборной. Мне большое удовольствие принесло то, что приехали мои тренера Дмитрий Чмирук и его сын Сергей Чмирук. Я числюсь в команде Белой Церкви — велошколы «Проминь». Они тоже помогали.

— Вам какие трассы больше нравятся?
— В зависимости от формы (смеется). Бывает, только со спуска хорошо, и то не с каждого. Но вообще мне больше нравится ездить в длинные горы — метров от десяти. Нравится, когда рельефисто: вниз-вверх, вниз-вверх, но чтобы не слишком резкие горы. Я больше такой горняк, который хорошо едет по равнине (улыбается), комплектный гонщик с уклоном в гору.

— Как велосипедисты восстанавливаются после таких изнурительных гонок?
— Например после «Тура Швейцарии», который проходил на протяжении девяти дней, приехал, один день покатался слабенько, потом денек вообще без велосипеда, потом еще два дня спокойных. После четырех уже начал тренироваться в нормальном режиме. То есть обычно три-четыре дня достаточно, чтобы восстановиться после гонок.

— Как часто бываете в Украине?
— Приезжал на национальный чемпионат. И после завершения сезона тоже езжу к родителям.

— У вас есть отдельная страничка в Instagram, посвященная путешествиям. Какая страна произвела наибольшее впечатление?
— Я очень люблю горы и когда возле них есть озера. Это юг Франции, север Италии, Швейцария, Австрия. Сильно понравилась Страна Басков в Испании, очень сильно. Понравился регион Трентино-Альто-Адидже, который недалеко от границы с Австрией, — там просто невероятные горы, места, виды. У меня больше половины второй странички про путешествия — это чисто фотографии оттуда. Я и пешком по этим горам ходил, и велосипедом все, что смог, объездил за то небольшое количество дней, что там был.

— Вам в этом году удалось побывать на «Дакаре». Как это было?
— Мы были в Аргентине в январе, на старте сезона. И в том городе, где мы жили, — Сан-Хуане — проезжал «Дакар». Мы туда съездили, пообщались с гонщиками авторалли, посмотрели на машины, как там все работает, как они отдыхают. Интересный опыт, незабываемые впечатления. Когда был малой, отец увлекался авторалли и вообще гонками и автомобилями. Тогда казалось, что это что-то нереальное, что это вообще другой мир, как будто выдуманный и не существует на самом деле. А тут вот, 20 километров от отеля, и можно пощупать, посмотреть.

— «Бахрейн» продлил с вами контракт до 2020 года. Какие цели ставите на эти два года как в команде, так и в сборной Украины?
— В сборной все просто — выступать на гонках чемпионата мира и Европы и показывать максимально лучший результат. А в команде сейчас посмотрели, в каких гонках я лучше всего себя показываю, что мне больше подходит, и будем планировать на следующие года, развиваться. Большинство спортсменов, особенно из Европы, раскрываются к 25 годам или поже — до 32-х. Тогда идет пик спортивной формы. Нужно плавно расти, чтобы когда придет этот пик, уже бороться за высшие места на лучших гонках мира.

Ранее мы писали, что знаменитый украинский велогонщик остался без команды. Андрей Гривко девять лет защищал цвета казахстанской «Астаны».